(начало: «ОМ», 2012, №5-12; «ОМ», 2013, №1-3)
Саратовскому университету одного храма мало!
В предыдущем номере я довольно подробно рассказал, как в СГУ появился свой «домовой храм». Появился благодаря сложившейся к тому времени политической конъюнктуре вовне СГУ и вопреки требованиям двух действующих федеральных законов – «Об образовании» и «О свободе совести и религиозных объединениях». Напомню, что произошло это в 2004 году. Этот «домовой храм» местным епархиальным руководством признается полноправным культовым учреждением и благополучно функционирует. Но проходит всего три года, и вдруг выясняется одна парадоксальная вещь: Саратовскому государственному университету уже мало одного православного «домового храма». Нужен еще один. Причем вопрос о необходимости строительства в СГУ новой церкви показался руководству вуза столь актуальным, что ректор Коссович решил вынести его на заседание Ученого совета. К тому времени предварительное проведение через Ученый совет заведомо противоправных или репрессивных решений стало в СГУ одним из часто практикуемых тактических приемов. Таким вот незамысловатым образом лучшая часть старейшего вуза Саратова, его элита, превращалась в вольных или невольных пособников проводимой Коссовичем политики. Причем на публику это все подавалось «под соусом» торжества университетской демократии.
Однако согласитесь – вынесение на обсуждение солидной научной аудитории вопроса о санкционировании действий, прямо нарушающих федеральный закон, – это «что-то» даже для нашей, сотканной из абсурда и противоречий, российской реальности. Тем не менее, такой факт имел место, о чем свидетельствует протокол №5 заседания Ученого совета СГУ им. Н.Г. Чернышевского от 24 апреля 2007 года. Чтобы ощутить дух состоявшейся дискуссии, вникнуть в аргументацию университетских клерикализаторов и их оппонентов, приведем выписку из этого документа, в которой идет речь о планах и перспективах церковного строительства:
«СЛУШАЛИ: декана факультета философии и психологии Белова В.Н. с обращением инициативной группы факультета философии и психологии.
– Хотел бы представить Вашему вниманию обращение инициативной группы к руководству и общественности Саратовского государственного университета по поводу строительства при СГУ храма Св. Апостола и Евангелиста Иоанна Богослова.
В преддверии торжеств, связанных со 100-летним юбилеем Саратовского государственного университета им. Н.Г. Чернышевского, основанного последним Российским императором Николаем II, инициативная группа, объединяющая более 300 преподавателей, студентов, аспирантов, сотрудников и выпускников нашего университета, обращается к ректору, к Ученому совету и всей общественности с предложением о возрождении на территории СГУ храма Св. Апостола и Евангелиста Иоанна Богослова существовал в университете с момента его основания и утраченного в революционное советское время.
Открытая два года тому назад при СГУ Домовая церковь в честь Святых Царственных Страстотерпцев внесла значительный вклад в духовно-нравственное и патриотическое воспитание молодого поколения и его защиту от деятельности деструктивных сект и асоциальных явлений. Однако на сегодня Домовая церковь не имеет возможности, особенно в праздничные дни, вмещать всех прихожан, большинство которых – преподаватели и студенты нашего и других вузов города.
Восстановление храма в честь Святого Апостола и Евангелиста Иоанна Богослова будет осуществлено исключительно на добровольные благотворительные пожертвования частных лиц, представителей бизнеса, интеллигенции, преподавателей и выпускников университета.
Подобная практика существует, как известно, во многих современных российских высших учебных заведениях. В настоящее время 57 российских вузов имеют на своих территориях православные храмы. Заново построены здания церквей в Москве, Санкт-Петербурге, Самаре, Белгороде, Тамбове, Орле, Ростове-на-Дону, Оренбурге, Омске, Владивостоке и во многих других вузовских центрах страны. Весной 2007 года в клиническом городке Саратовского государственного медицинского университета начато строительство Храма во имя Святителя Луки. Инициативы этих вузов, разумеется, никак не ущемляют законных представителей других традиционных религиозных конфессий, и, напротив, способствуют целенаправленному осуществлению многих приоритетных общенациональных проектов, первые среди которых – проекты «Здоровье» и «Образование».
Во взаимодействии высших заведений России и русской православной церкви накоплен серьезный опыт предупреждения, профилактики многих негативных явлений современности. Поддерживая настоящий проект, полномочный представитель президента в Приволжском федеральном округе Александр Владимирович Коновалов отметил, что эта благая инициатива в полной мере соответствует мероприятиям проводимых в рамках проекта 2007 года – года Молодежи. Предложение СГУ о возведении Храма должно быть подробно обсуждено и с руководством Саратовского государственного медицинского университета.
Возрождение православного храма на территории СГУ станет нашим приношением к столетнему юбилею последнего императорского университета России и будет органично соответствовать благородным интересам и запросам, объединяющих всех сотрудников и учащихся нашего университетского города.
Вопросы:
Мельников Л.А.: Где будет располагаться Храм?
– Архитектурные вещи – это вопрос, который будет стоять на повестке дня, следующего нашего обращения или обсуждения, потому что обсуждать разговор о месте или об архитектуре вообще, не имя разрешения на начало каких-либо действий, это ставить что-то впереди чего-то.
Коссович Л.Ю.: Вопрос стоит принципиальный, если мы соглашаемся, тогда будут прорабатываться архитектурные решения. И мы снова рассмотрим этот вопрос на Ученом совете.
Скляров Ю.А.: В рамках действующего Устава – это запрещено, мы будем утверждать новый Устав и, наверное, в рамках нового Устава это можно будет сделать.
– Перечисленные вузы, тоже имеют устав, приблизительно похожий на наш, и никаких правовых запретов не получили.
Ардабацкий Е.Н.: Речь идет о восстановлении храма, но как такового храма в университете не было, была часовня, и там, где она была, сейчас находится деканат медицинского университета.
– В отношении исторической традиции – да, существовала эта часовня, которую медики не собираются переводить в иное качество, но после создания Домового храма возвращаться к вопросу о часовне – это шаг назад в этом вопросе, когда действительно речь идет о нравственном воспитании молодежи.
Коссович Л.Ю.: В других вузах не возникало противоречий с Уставом. Первым был открыт Храм Святой Татьяны в Московском государственном университете.
Белов В.Н.: Свое согласие войти в попечительский комитет строительства Храма уже дал заместитель главного прокурора РФ Забарчук.
Трубецков Д.И.: В павильоне на ул. Астраханской когда-то была церковь, затем общественный туалет. Возможно, стоит вести переговоры о воссоздании церкви на ее историческом месте.
Коссович Л.Ю.: Это уже второе предложение. Первое предложение было о строительстве храма на территории Саратовского университета. Если Дмитрий Иванович говорит о месте строительства, то мы договорились об этом пока не говорить, а говорить только о принципиальной позиции: о создании университетского Храма. Поэтому, если вопросов больше нет, я предлагаю голосовать за то предложение, которое поступило от инициативной группы.
ПОСТАНОВИЛИ: начать возрождение православного храма на территории СГУ. Решение принято большинством голосов (за – 52, против – нет, воздержалось – 17).
Ученый секретарь Ученого совета СГУ, канд. хим. наук, доцент И.В. Федусенко».
(орфография и пунктуация соответствуют оригиналу. – Авт.)
Как видим, представленный выше документ всецело обличает руководство СГУ в неискренности. А сама дискуссия по вопросу о строительстве нового университетского храма изобилует явным искажением исторической действительности, умолчаниями и откровенными подтасовками фактов. Причем даже не всегда речь идет об исторических фактах. Порою здесь затрагиваются события недалекого прошлого, настоящего и даже будущего. Причем в этих нехитрых манипуляциях, как видно из представленного протокола, основному докладчику – тогдашнему декану Владимиру Белову – активно ассистировал ректор СГУ Леонид Коссович. Не всегда у этого тандема получалось действовать в унисон, но старались, как могли. Нам лишь остается поговорить о тех странностях и нестыковках, которые изначально проявились на том заседании Ученого совета.
Во-первых, обращают на себя внимание явные противоречия относительно авторства этой новой клерикальной инициативы. Если верить протоколу, декан Белов выступал с «обращением инициативной группы факультета философии и психологии». Но сам Белов в числе инициаторов этого обращения упоминает не только преподавателей, аспирантов, студентов и сотрудников СГУ, но также и выпускников. То есть людей, которые на момент написания и подписания обращения к ректору Коссовичу формально не имели к университету никакого отношения. И вот тут возникает вопрос. Если обращение к ректору Коссовичу исходило от факультета философии и психологии, откуда там могло набраться такое количество православных верующих, возжаждавших нового храма? Если, конечно, не предположить, что преподаватели и студенты по распоряжению декана всем скопом подписывали это «обращение».
Ну а если поверить Владимиру Белову и допустить, что озвученное им обращение к ректору Коссовичу исходило от гораздо более широкой аудитории, это порождает вопросов еще больше. И главный среди них: каким образом такому количеству людей (300 человек), живущих и работающих в разных местах почти миллионного города, стало известно о новой клерикальной инициативе? Ведь в газетах о ней не писали, по ТВ и радио не сообщали. Тогда кто и когда объединил верующих и подсунул им текст «обращения»? И, наконец, почему с этой инициативой решили обратиться именно к Леониду Коссовичу, а не, скажем, к начальнику Краснознаменного военного института внутренних войск МВД? Данный институт находится буквально через дорогу от СГУ и имеет пригодную для застройки территорию, используемую ныне под плац, полосу препятствий и т.п.
Однако это не самое странное обстоятельство в истории возникновения и прохождения по инстанциям «обращения» 300 верующих. Оказывается, до Ученого совета инициатива каким-то образом была горячо одобрена тогдашним полпредом президента Путина. Декан Белов так прямо и утверждает: «Поддерживая настоящий проект, полномочный представитель президента в Приволжском федеральном округе Александр Владимирович Коновалов отметил, что эта благая инициатива в полной мере соответствует мероприятиям, проводимым в рамках проекта 2007 года – Года молодежи». Здесь впору говорить еще об одной накладке, поскольку в 2007 году никакого проекта под названием «Год молодежи» не было. Вернее, официально «Годом молодежи» в России был объявлен 2009 год. И по этому случаю в нашей стране была даже выпущена специальная почтовая марка. А в рамках всего мира по инициативе ООН «Год молодежи» наступил и того позже – в 2010-2011 годах. Однако Владимир Белов этого со всей очевидностью знать не мог, хотя, как говорят в народе, «слышал звон». Так что, с полпредом президента Александром Коноваловым декан философского факультета Белов, вероятнее всего, лично не встречался, а про одобрение «благой инициативы» узнал от кого-то третьего.
Впрочем, было ли в действительности это самое одобрение? И если было, то в чем выражалось? Здесь надо иметь в виду, что г-н Коновалов пришел в полпреды не из цехов «Уралвагонзавода» и не из студенческого спортивного общества «Буревестник». Александр Коновалов – профессиональный прокурорский работник, юрист с дипломом Санкт-Петербургского университета. После окончания вуза в 1992 году и до назначения полпредом в 2005-м Коновалов прошел практически все ступеньки «прокурорской вертикали» – начиная с должности помощника прокурора Выборгского района Санкт-Петербурга и заканчивая креслом прокурора Республики Башкортостан. Как указано в статье о Коновалове, приводимой в книге политолога Николая Зеньковича «Путинская энциклопедия»: «Башкирскими властями характеризуется как «исключительно порядочный, целеустремленный, грамотный, компетентный и объективный человек». При этом то же издание утверждает, что Александр Коновалов «искренне верующий православный христианин. Церковь посещает без шума, без журналистского сопровождения. На телевизионных экранах появляется крайне редко».
А теперь давайте задумаемся: в принципе, возможно ли совмещение в одной персоне качеств «объективного человека», целеустремленного и грамотного служителя закона в государстве, которое, по Конституции, является светским, и одновременно «искренне верующего православного христианина»? На мой взгляд, описываемая ситуация с намерением возвести на территории СГУ новый храм явно ставила г-на Коновалова в положение, обозначаемое юристами как «конфликт интересов». И, как стало ясно из дальнейшего развития событий, чувства «православного верующего христианина» в этом гипотетическом конфликте интересов одержали верх над требованиями закона. Иначе как можно объяснить и интерпретировать прозвучавшую на том же заседании Ученого совета СГУ информацию, что заместитель Генерального прокурора РФ по Приволжскому федеральному округу Забарчук уже дал свое согласие войти в попечительский комитет строительства нового университетского храма?! Думаю, без очевидной рекомендации или прямого указания свыше ни один солидный прокурорский чин не отважился бы по собственной инициативе заниматься «попечительством» явно противоправного строительства. И, наверное, по тем же самым причинам ныне покойный прокурор Саратовской области Евгений Григорьев хранил в своем рабочем кабинете специальную папку «Церковь» с некоторыми документами из Фонда Святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова. В частности, в папке хранилось письмо от директора вышеупомянутого фонда С.И. Небалуева, датированное 17 января 2008 года. При этом Сергей Иванович Небалуев, как нам хорошо известно, является также и советником ректора СГУ. Очевидно, что Небалуев занимался сбором финансов на строительство нового университетского храма, а Евгений Григорьев ему в этом помогал. Причем помогал с использованием специфического, доступного только прокурорам, административного ресурса. Пишу об этом лишь затем, чтобы обратить внимание читателя на один неоспоримый факт, вытекающий из общего хода дискуссии на Ученом совете: прежде чем вынести вопрос на обсуждение университетской элиты, было получено не просто одобрение этой «благой» клерикальной инициативы в местном представительстве администрации президента. Планам строительства на территории СГУ нового православного храма была гарантирована «прокурорская крыша» на достаточно высоком уровне. И сложившаяся в последние годы в нашем государстве система номенклатурно-чиновничьей защиты сработала таким образом, что практически все лица, административно «окормлявшие» сомнительный университетский проект, по прошествии времени ничуть не пострадали. Единственное исключение здесь, пожалуй, бывший ГФИ Павел Гришин, которому в прошлом году пришлось оставить свое кресло ради куда как менее значимой должности руководителя местного управления Федеральной регистрационной службы. Что касается других высокопоставленных и причастных к этой истории должностных лиц, то Александр Коновалов ныне занимает должность… министра юстиции Российской Федерации. А заместитель Генерального прокурора по Приволжскому ФО Забарчук, которому все же пришлось оставить работу в прокуратуре, пару лет назад трудился в аппарате тогдашнего вице-премьера РФ Вячеслава Володина. Кстати, в 2007 году, когда история вокруг строительства нового университетского храма еще только начинала завариваться, г-н Володин был председателем попечительского совета СГУ. Правда, справедливости ради следует отметить, что каких-либо документальных свидетельств его личного участия в университетских клерикальных процессах мне обнаружить не удалось.
А теперь попытаемся проанализировать ситуацию и понять, кому и зачем понадобился второй православный храм на университетской земле. Могу предложить четыре версии (аргумента), способных объяснить эту административно-клерикальную загадку. Три из них прозвучали на Ученом совете, а последнюю я услышал в частной беседе.
Аргумент первый (исторический): высказал декан Белов. По его версии, строительство на территории СГУ новой церкви есть дань исторической традиции, поскольку православный храм «существовал в университете с момента его основания».
Следует отметить, что этот аргумент, который основывался на банальной фальсификации известного многим исторического факта, сразу же опроверг доцент Ардабацкий. В итоге докладчик вынужден был признать, что в царские времена в Саратовском университете действительно существовала не церковь, а часовня. Однако тут же последовала демагогическая отговорка, что «часовня – это шаг назад в этом вопросе, когда действительно речь идет о нравственном воспитании молодежи». Иных разъяснений не прозвучало. Между тем, вопрос о влиянии университетских культовых объектов на состояние морали и нравственности постоянных прихожан считаю достаточно важным. Поэтому намерен подробно поговорить об этом.
Аргумент второй (человеколюбивый): высказал декан Белов. Как он отметил, к сложившемуся моменту «домовая церковь не имеет возможности, особенно в праздничные дни, вмещать всех прихожан, большинство из которых – преподаватели и студенты нашего и других вузов города». То есть новая церковь нужна для улучшения культового обслуживания вузовской корпорации.
В этой связи сам тезис, что «домовой храм» во имя Святых царственных страстотерпцев» переполнен, вызывает у меня большие сомнения. Во всяком случае, от одного из инициаторов открытия этого храма – бывшего доцента СГУ Евгения Ардабацкого – я слышал иное мнение. А именно, что в обычные рабочие дни университетский «домовой храм» практически всегда пустует, а в праздничные дни, хотя народу приходит больше, среди верующих преобладают представители университетской администрации. О наполняемости «домового храма СГУ» советник ректора Сергей Небалуев говорил буквально следующее:
«У нас сложилась особая, очень добрая атмосфера. Владыка нам подарил икону Божией Матери «Утоли моя печали», и она у нас замироточила как раз в день празднования иконы 7 февраля. Чувствуется, что Божия Матерь проявляет к нам внимание. (…)
Батюшка у нас замечательный, отец Кирилл Краснощеков. Произносит очень глубокие проповеди, люди приходят специально их послушать. Работает воскресная школа для детишек, библиотека, лекторий. Очень отрадно, что идет такая жизнь, какой она и должна быть на приходе. Сейчас, когда в праздничные дни человек сто на службу приходят, уже тесновато всем становится. Но и радостно, что столько людей собираются и живут общей жизнью (подчеркнуто мною. – Авт.)». «Православная вера» №1 (381), 2009 г.
Приведу еще одно авторитетное мнение. Вот как оценивал проблему оптимальной наполняемости православных храмов наш местный архиерей, митрополит Лонгин:
«Если в большом населенном пункте всего один или два храма, священник неизбежно утопает в требах: покрестить, отпеть, молебен отслужить. Община при таких условиях сложиться не может: у священника не остается ни духовных, ни нравственных, ни физических сил на что-то еще. Я считаю, что норма на приход – сто человек, по праздникам – двести. Тогда священник будет знать всех своих прихожан: кто к нему пришел, как он живет. Именно тогда и появляется в обращении к священнику – «отец». Священник обязан быть отцом для людей, и прихожане должны в нем видеть отца». Епископ Саратовский и Вольский Лонгин. Человек не может жить без Бога. Изд-во Саратовской епархии, 2010. с. 263-264.
Высказывание епископа Лонгина – это мнение явно пристрастного человека. Ведь уважаемый Владыка кровно заинтересован в обосновании необходимости всемерной максимизации числа православных храмов на душу населения во вверенной ему епархии. Так что приведенная им оценка – двести человек на приход в праздничные дни – это низшая граница наполняемости храма. Только после ее достижения становится целесообразным поднимать вопрос о строительстве нового культового заведения. Но, если принять во внимание приведенную выше информацию Сергея Небалуева, нетрудно заметить, что по количеству прихожан университетский храм во имя Святых царственных страстотерпцев «дотягивал» ровно до половины той нормы наполняемости, на которую указывал в своей книге епископ Лонгин. При этом к «данным от Небалуева» я бы тоже рекомендовал относиться с большой осторожностью. Я специально внимательно изучил подшивку газеты «Саратовский университет», где традиционно публикуются репортажи с праздничных богослужений в «домовом храме» СГУ в честь начала очередного учебного года. Эти репортажи иллюстрируются цветными фото, на которых даже в такой праздничный для университета день в храме присутствуют от силы два-три десятка верующих.
Отсюда однозначный вывод: второй, прагматический, аргумент, обосновывающий необходимость строительства в университете нового православного храма, основан на банальном блефе.
Аргумент третий (ретро-идеологический): также высказал декан Белов. Суть данного аргумента сводится к фразе, генезис которой, как мне представляется, восходит ко временам советской идеологической абракадабры. Это когда молодые рабочие к очередной круглой дате Победы трудились «за себя и за того парня», а дополнительный заработок перечисляли в Советский фонд Мира. Или, скажем, когда к 100-летнему юбилею Владимира Ильича из сэкономленных невесть каким образом материалов выпускалось сто дополнительных самолетов, тракторов и баллистических ракет. А доход от их реализации шел в фонд помощи прогрессивным народам, лишь вчера слезшим с пальмы и вставшим на социалистический путь развития. В условиях жестко фондируемой и лимитируемой экономики подобные инициативы способствовали лишь дальнейшей разбалансировке и без того ущербного планового механизма. Но при этом считалось, что подобные «приношения» крайне необходимы, поскольку являются дополнительным свидетельством торжества господствующей идеологии и способствуют дальнейшему сплочению «новой исторической общности – советского народа». О порочности подобных методов немало писали в толстых журналах в годы перестройки.
А теперь оцените такую фразу Владимира Белова: «Возрождение православного храма на территории СГУ станет нашим приношением к столетнему юбилею последнего императорского университета России и будет органично соответствовать благородным интересам и запросам всех сотрудников и учащихся нашего университетского города». Кто-нибудь понял, о чем это он? Лично мне бы хотелось понять, кому конкретно адресовано это «приношение»: покойному государю-императору и страстотерпцу Николаю II, 100-летнему юбилею СГУ или «всем сотрудникам и учащимся нашего университетского города»? При этом глубоко сомневаюсь, что противоправное строительство на территории СГУ еще одного православного храма будет соответствовать благородным интересам и запросам, объединяющим всех со всеми. Ведь в Саратове проживают (равно, как в СГУ работают и учатся) люди различных вероисповеданий и вообще неверующие. Наивно было бы думать, что реализация данного проекта будет соответствовать их «благородным целям и запросам». Логично предположить как раз обратное: действия руководства СГУ в интересах одной-единственной конфессии – РПЦ – вызовут чувства неприятия и отторжения у представителей иных религий и неверующих.
При этом, как мы видим, на начальном этапе инициаторами клерикального проекта всемерно замалчивался такой немаловажный аспект, как место расположения нового храма. Ведь университет со своими корпусами, НИИ и иными подразделениями разбросан по всему городу. И многие сотрудники и студенты СГУ даже представить не могли, что у новоявленных университетских клерикализаторов хватить фантазии «вписать» современную православную церковь в самый центр прекрасного архитектурного ансамбля начала ХХ века – творения знаменитого саратовского архитектора Карла Мюфке. В полном объеме истинные планы Коссовича и Ко стали ясны только спустя два года – в 2009-м. И это вызвало как в коллективе СГУ, так и за его пределами неоднозначную реакцию. О запросах депутата Государственной думы Валерия Рашкина я уже рассказывал. Но не менее значимо антиклерикальное сопротивление внутри вуза, но о них ниже.
Аргумент четвертый (шкурнический): высказал бывший председатель профкома СГУ, доцент Евгений Ардабацкий в ходе личной беседы с автором этих строк. Если верить Евгению Николаевичу, в начале 2007 года в университете активно муссировались слухи, что в вузе собираются строить новый православный храм. Автором этой клерикальной инициативы, насколько запомнилось Ардабацкому, назывался один из тогдашних заместителей Коссовича, проректор Владимир Митрохин. При этом, как считает Евгений Николаевич, если эти слухи были справедливы, Митрохиным двигали исключительно личные мотивы. Дело в том, что во время описываемых событий Коссович начал проявлять недовольство Митрохиным, а посему можно было предположить, что тому недолго осталось пребывать в проректорском кресле. Поэтому, как считает Ардабацкий, Митрохин был кровно заинтересован предложить Коссовичу какой-то креатив.
Однако, как сообщила мне бывший начальник по правовому и кадровому обеспечению СГУ Елена Сергун, строительство храма во имя Святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова началось по инициативе самого Коссовича и его «духовного наставника» Небалуева.
– Однажды, когда я горячо поспорила с Небалуевым, пытаясь доказать ему незаконность этого строительства, тот бросил мне в сердцах, что я выступаю против инициативы ректора. Поэтому, когда я вскоре встретилась с Коссовичем, я попыталась проверить то, что мне сообщил Небалуев. Я напрямую спросила у Леонида Юрьевича, известно ли ему, что его советник по клерикальным вопросам называет его инициатором незаконного строительства нового храма. И по тому, что Коссович не возмутился и не стал оспоривать этого факта, я поняла, что Небалуев сказал мне правду, – рассказывает Елена Леандровна.
Информация Елены Сергун косвенно подтверждается сведениями, которые мне сообщил бывший советник ректора СГУ по связям с общественностью Сергей Любимов. Как вспоминает Сергей Борисович, когда в университете стали вслух обсуждаться замыслы по строительству второго храма, даже в ректорате, то есть среди людей из близкого окружения Леонида Коссовича, далеко не все были сторонниками этой клерикальной затеи. В частности, активно оппонировал проректор по развитию университетского комплекса Сергей Монахов. Если верить Любимову, Сергей Юрьевич неоднократно пытался уговорить ректора не ввязываться в сомнительный клерикальный проект, который чреват скандалами и неприятностями как для самого Коссовича, так и для университета в целом. Положительный же эффект, даже в случае благополучного завершения стройки, как считал Монахов, будет минимальным. Но ректор был непреклонен, и в результате решение все же было принято в пользу храмового строительства. При этом, как вспоминает Любимов, внутри руководства СГУ сложилось своеобразное разделение функций. Коссович взял на себя труд провести все необходимые согласования в федеральном Министерстве образования, добиться землеотвода и получить разрешение на строительство храма. А на Сергея Небалуева возлагалась задача найти необходимое финансирование.
– Не знаю, как это Коссовичу удалось, какие усилия он для этого прикладывал, но через какое-то время на одном из совещаний было объявлено, что все необходимые согласования Министерства образования и прочих директивных органов получены, все вопросы с землеотводом решены и можно непосредственно приступать к строительству. Каких-либо иных подробностей по этому вопросу, которые бы сообщались на совещаниях у ректора, я не помню, – сообщил Сергей Любимов.
Общегородской молодежный центр: от рождения к перерождению
Постараемся понять, какие документы, позволяющие начать строительство храма, удалось заполучить ректору СГУ. Поговорить подробно на эту тему согласилась Елена Сергун. Летом 2010 года, когда вопросами сомнительного использования недвижимости СГУ под офис регионального отделения партии «Единая Россия» и «Домовой храм во имя царственных страстотерпцев» стали интересоваться местные журналисты и депутат Госдумы Валерий Рашкин, Елене Леандровне пришлось в этом досконально разбираться. Помимо этого она столкнулась и с имеющейся документацией по новой университетско-церковной стройке.
Из рассказа Елены Сергун (начало):
«Насколько сейчас я могу восстановить картину, в том числе и по тем объяснениям, которые неоднократно после запросов депутатов Госдумы приходилось представлять в Министерство образования и науки РФ, уже само строительство культового объекта было начато на федеральной земле незаконно. Причем строительство началось и осуществлялось не как строительство храма, на что требовались бы специальные разрешения, согласования и процедуры, и что было бы с правовой точки зрения абсолютно невозможно, а как строительство «общегородского культурно-просветительского молодежного центра». Именно так написано в разрешении на строительство, выданном 20 августа 2010 года администрацией МО «Город Саратов». В качестве застройщика в этом документе указано ГОУ ВПО СГУ имени Н.Г. Чернышевского. Срок действия разрешения на строительство – до 20 февраля 2012 г. Хотелось бы пояснить некоторые правовые аспекты, которые порождает данный документ.
Разрешение на строительство в соответствии со ст. 8 Градостроительного кодекса РФ выдается соответствующим органом местного самоуправления с учетом произведенного территориального планирования и генерального плана застройки Саратова. Возводимый и вводимый в эксплуатацию объект должен соответствовать целевому назначению, указанному в разрешении на строительство и проектной документации.
Все объекты недвижимости делятся на определенные группы в соответствии со своим целевым назначением, что закрепляется в техническом паспорте здания (сооружения). Поэтому целевое назначение здания, строящегося как молодежный центр, не может быть произвольно изменено, тем более, на церковь. Данные о строящемся объекте помещаются в информационную систему обеспечения градостроительной деятельности Саратова. Целевое назначение объекта не может составлять тайну, в том числе для законодательного органа субъекта Федерации, т.е. для областной думы. Таким образом, в информационной базе уже содержится информация, что СГУ выдано разрешение на строительство молодежного центра.
Но ведь и строительство общегородского молодежного центра – это, по большому счету, тоже не дело СГУ. Спрашивается, как Коссовичу удалось получить согласие Министерства образования на строительство этого объекта? Для этого, как я полагаю, был предпринят ряд сомнительных обходных маневров – своеобразная бюрократическая игра «в поддавки».
Первым таким шагом можно считать рождение официального письма из мэрии №01-02-26/112 от 29.08.07 за подписью тогдашнего главы администрации Саратова Николая Романова. И хотя данное письмо было адресовано ректору СГУ Леониду Коссовичу, лично я считаю, что администрация вуза сама же его и инициировала».
Чтобы понять, насколько права Елена Сергун, нам придется процитировать текст этого документа:
«Уважаемый Леонид Юрьевич!
В Приволжском федеральном округе по инициативе полномочного представителя президента Российской Федерации Коновалова А.В. текущий 2007 год объявлен Годом молодежи. Мероприятия, проводимые в рамках этой инициативы, должны способствовать реализации приоритетных общенациональных проектов «Образование», «Здоровье», «Демография» в сфере молодежной политики, они также имеют своей целью воспитание у современной молодежи патриотизма, уважения к традиционным духовным ценностям и традиционным общественным институтам семьи, брака и др.
Для достижения поставленных целей администрация города Саратова планирует создать общегородской образовательный и духовно-просветительский молодежный центр. Строительство этого центра предполагается осуществить на средства благотворительных фондов, зарегистрированных на территории Саратовской области, чья уставная деятельность направлена на решение подобных задач.
Это начинание уже нашло одобрение на местном и федеральном уровнях: свою поддержку выразили член Федеральной Общественной Палаты епископ Саратовский и Вольский Лонгин, заместитель Генерального прокурора Российской Федерации Забарчук Е.Л. полномочный представитель президента Российской Федерации в ПФО Коновалов А.В., Общество православных врачей Саратовской области.
В связи с этим администрация города Саратова просит вас рассмотреть возможность согласования выделения под строительство общегородского образовательного и духовно-просветительского Молодежного центра свободного от застройки земельного участка, площадью 30-40 кв. м, на территории учебного городка Саратовского государственного университета, между корпусами №1 и №2. В настоящее время этот земельный участок находится в постоянном бессрочном пользовании СГУ.
С территориальным управлением Федерального агентства по управлению федеральным имуществом по Саратовской области данный вопрос согласован».
Передавая мне копию этого документа, г-жа Сергун высказала свою версию об его происхождении:
– Судя по знакомому мне набору фраз, не исключаю, что письмо было подготовлено в недрах «небалуевской кухни» и просто передано на подписание главе администрации города. Тем не менее, несмотря на витиеватый жанр, в вопросе о предназначении здания сомнений нет: это должна быть городская застройка и молодежный центр, идеологическое направление деятельности которого уже должно было оставаться на совести администрации. Ни о каком храме речи не идет. От СГУ требуется согласовать у учредителя (в то время Федеральное агентство по образованию) возможность изъятия у СГУ земельного участка. Правда, для реализации задуманного городом (или не городом) строительства необходимо было осуществить последующую процедуру по переводу земельного участка из федеральной в муниципальную собственность.
Здесь мне хотелось бы обратить внимание читателей на почти полную идентичность использованных в письме Николая Романова аргументов и имен должностных лиц с теми, которыми оперировал декан Белов в своем выступлении 24 апреля 2007 года на заседании Ученого совета. В частности, опять упомянут выдуманный «Год молодежи». Правда, теперь со ссылкой на полпреда президента Александра Коновалова, который этот «год» якобы и объявил «молодежным». Как связаны между собой долгосрочный, рассчитанный на несколько лет проект строительства «Молодежного центра» и окружной «Год молодежи», до завершения которого оставалось четыре месяца, – этот вопрос, похоже, никого не волновал. Но зато в числе лиц, поддерживающих эту инициативу, впервые официально названы епископ Лонгин и подконтрольная местному архиерею структура – Общество православных врачей Саратовской области.
Так или иначе, но имея на руках письмо от главы администрации Саратова Николая Романова, Леонид Коссович готовит собственное обращение к своему московскому руководству с просьбой о выделении на территории СГУ, между корпусами №1 и №2, отдельного земельного участка под будущее строительство. В министерстве, не подозревая кроющихся в такой просьбе обмана и подвоха, пошли навстречу совместной инициативе ректората и городской администрации: 10 октября 2007 года Федеральное агентство по образованию (Рособразование) направляет на имя ректора СГУ Леонида Коссовича письмо за подписью заместителя руководителя этой структуры В.В. Лазутина. В этом письме руководитель СГУ извещается, что «Рособразование не возражает против прекращения постоянного (бессрочного) права на указанный выше земельный участок, неиспользуемый университетом и необходимый для строительства общегородского образовательного Молодежного центра.
Условия и порядок отказа землепользователя и землевладельца от постоянного (бессрочного) пользования земельным участком определены статьей 53 Земельного кодекса Российской Федерации».
Хотелось бы обратить внимание на три тревожных момента.
Во-первых, не соответствует действительности утверждение, что данный земельный участок был «не используем университетом». Дело в том, что как раз между первым и вторым корпусами несколько последних десятилетий высился монумент-бюст Н.Г. Чернышевскому, чье имя СГУ носит с 20-х годов прошлого века. Впрочем, через некоторое время памятник исчез вместе с пьедесталом. Согласно официальным объяснениям, якобы на реставрацию. Летом 2009 года, на освобожденном «революционным демократом» месте состоялись торжественная установка и освящение закладного камня под будущий православный храм во имя Иоанна Богослова. А затем снова был открыт отреставрированный памятник Чернышевскому – совершенно в другом месте, на университетском плацу, где традиционно вывешиваются флаги России, Саратовской области и СГУ. При этом изменилась и смысловая нагрузка памятника. Раньше «Николай Гаврилович» по-доброму встречал каждого, кто входил в университетский городок с главной улицы Саратова – Московской. Теперь же он стал невольным соучастником любого мало-мальски значимого университетского официоза.
Во-вторых, в письме из Рособразования речь идет о земельном участке, расположенном по адресу: г. Саратов, ул. Московская, 165. Фактически же строительство храма (Молодежного центра) началось и производится по адресу: г. Саратов, ул. Московская, 155. Возможно, здесь произошла техническая ошибка при наборе текста. Как свидетельствует подробная карта Саратова, в нашем городе вообще не существует такого адреса – Московская, 165. Однако нельзя исключать, что описка возникла не случайно. Стало быть, руководство университета до поры до времени предпочитало скрывать истинное место расположения будущей стройки даже от своего федерального учредителя.
В-третьих, из переписки с Рособразованием однозначно следует, что руководство вуза собиралось начать свою церковную стройку между первым и вторым корпусами СГУ. Между тем, учебные корпуса №1, 2, 3 являются объектами культурного наследия федерального значения и входят в ансамбль Саратовского университета. Специальный статус был закреплен постановлением Совета Министров РСФСР №624 от 4 декабря 1974 года. В апреле 2003 года, когда ректором СГУ еще был член-корреспондент РАН Д.И. Трубецков, руководством университета было выдано охранное обязательство. Согласно п. 5 этого документа СГУ обязался «содержать территорию памятника в благоустроенном состоянии, не допускать использование этой территории под новое строительство и другие хозяйственные нужды, а также не производить никаких пристроек к используемому памятнику истории и культуры и переделок как снаружи, так и внутри его, не вести каких-либо земляных работ на территории памятника без специального письменного разрешения госоргана».
Все перечисленные выше тревожные симптомы были лишь прологом к дальнейшей череде событий, которые весьма сложно объяснить как с точки зрения закона, так и с позиций нормальной человеческой логики. Получив «согласование» этой сомнительной строительной инициативы у собственника земли, ректор СГУ, доктор физико-математических наук и лауреат Госпремии России Коссович не стал читать, как ему было рекомендовано, Земельный кодекс РФ. Вместо этого Леонид Юрьевич начал строить руками своего советника Сергея Небалуева на федеральной земле в университетском городке православную церковь. Причем, как это ни парадоксально прозвучит, Коссович и Небалуев даже постарались документально оформить свою противоправную затею.
Из рассказа Елены Сергун (продолжение):
«20 марта 2008 года между Коссовичем Л.Ю. (как ректором СГУ) и Небалуевым С.И. (как директором Фонда Святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова) был заключен договор поручения. Согласно этому договору Доверитель, то есть СГУ, передает Поверенному, т.е. Фонду, «право Заказчика по проектированию и строительству Общегородского образовательного центра и храма во имя Святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова». При этом, как обычно, в ответственный момент, очевидно понимая, что делает особо «святое», но дурно пахнущее с точки зрения закона дело, Коссович Л.Ю. предоставляет «почетную» возможность подписать этот «исторический» документ Малинскому И.Г.
Полагаю, что именно Небалуев С.И., вооруженный доверенностью СГУ, подписанной Коссовичем Л.Ю., 6 февраля 2009 года оформил в УФРС по Саратовской области земельный участок площадью 1200 кв. м с присвоением ему отдельного кадастрового номера: 64:48: 030356:36. При этом данный земельный участок был оформлен как самостоятельный в общем земельном участке СГУ и сохранил прежнего владельца. В свидетельстве о государственной регистрации права субъектом права собственности на него указана Российская Федерация, а в качестве адреса значится – г. Саратов, ул. Московская, 155.
Сохранение за земельным участком федерального статуса нисколько не помешало Коссовичу обратиться с заявлением в администрацию Саратова и получить градостроительный план на данный земельный участок, подготовленный и.о. председателя городского комитета по архитектуре А. Хмелевым и утвержденный заместителем главы администрации А. Деминым 12 августа 2009 года. После этого всего через два дня – то есть 14 августа 2009 года – директор «Фонда Святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова» Сергей Небалуев заключил Контракт №09/05 с ЗАО «Сартехстройинвест» в лице директора этой фирмы Гребенникова А.А., согласно которому Заказчик «сдает, а Генподрядчик принимает на себя генеральный подряд по строительству комплекса «храм во имя святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова по ул. Московская Кировского района г. Саратова». Стоимость работ составляет 58 499 580 рублей.
Так начиналась операция по подмене «Молодежного центра» на религиозное культовое сооружение, строящееся в университетском комплексе с грубым нарушением закона, без разрешения и необходимых для этого документов, на федеральной земле, без согласования с Федеральным агентством по образованию и по рабочему проекту на строительство «Общегородского культурно-просветительского молодежного центра по улице Московской Кировского района г. Саратова».
Творческий диалог с покойником и «закрытие» провала
Впрочем, что касается рабочего проекта, заказчиком которого выступил возглавляемый Сергеем Небалуевым Фонд, это поистине уникальный документ. По крайней мере, за 22 года работы в профессиональной журналистике ничего более оригинального по степени концентрации абсурда мне читать не доводилось. Судите сами. Официальное название проекта «Общегородской культурно-просветительский молодежный центр по улице Московской Кировского района г. Саратова» черным по белому зафиксировано на обложке этого документа рядом с фамилиями основных ответственных лиц и исполнителей из государственного унитарного проектного предприятия «Институт Саратовгражданпроект». А именно: главного инженера института С.В. Лазарева, главного архитектора института В.А. Желанова и ГИПа (главного исполнителя проекта) О.В. Ильиной. Рядом с фамилиями на обложке стоят подписи перечисленных выше граждан. Иными словами, все трое были прекрасно осведомлены, что должны проектировать общегородской молодежный центр и ничего более. Однако перевернув обложку, мы убеждаемся, что летом 2009 года творческие поиски пошли совершенно в ином от «Молодежного центра» направлении. Заглянем в раздел «Обоснование проекта». Он состоит из двух частей:
«Социально-политическое значение проекта
Возведение храма при университете – действие для России в значительной мере уникальное, наследующее высокую задачу просветительства отцов-основателей Саратовского университета. Особая общественно-политическая значимость проекта приобретает глубокий смысл благодаря посвящению храма Апостолу Иоанну Богослову, поскольку традиционно в православии этот святой считается покровителем образования. Можно утверждать, что этот проект находится в русле общей тенденции налаживания диалога между церковью и университетом. Строительство нового храма несомненно привлечет внимание общественности, тем более что СГУ является исторически сложившимся архитектурным комплексом, одним из самых заметных в ансамбле городского центра Саратова. Архитектура храма должна органически вписаться в уже имеющееся окружение.
Связь времен. Наследие Мюфке.
Наряду с общественно-политической глубиной проекта можно отметить необычность профессиональной задачи архитектора. Архитектурный ансамбль университета базируется на разработках К.Л. Мюфке, известного архитектора рубежа ХIХ-ХХ вв. В проектировании и строительстве нового храма необходимо учесть своеобразие этой исходной архитектурной подосновы, которая нашла свое продолжение в постройках советского периода. Храм должен обеспечить преемственность культурной традиции.
Здесь снова появляется значимая для проекта фигура Иоанна Богослова, который традиционно символизирует наследие традиций и связь времен.
Уникальный ансамбль К.Л. Мюфке – это не только планировочное решение, но и богатая пластика с элементами неоклассики и модерна. Представляется важным соответствовать этой насыщенной палитре в оформлении, поэтому первоначальный этап эскизирования, художественного рисунка требует особого внимания и акцента на «ручной» работе и индивидуальных нетиповых решениях.
Обсуждаемый проект не имеет прямых аналогов и требует особого внимания в проработке – в том числе деталей – с самого начала работ.
Стоит упомянуть, что в первоначальном проекте К.Л. Мюфке церковь на территории университета была, но впоследствии отошла к другой организации и используется под нужды бухгалтерии. Этот факт задает проекту мотив возвращения храма в университет.
В духе продолжения диалога с К.Л. Мюфке и его последователями в развитии университетского комплекса необходимо обратиться к первоначальному проекту университета, в котором Мюфке планировал торжественную и парадную части ансамбля. В последующем проект был изменен и комплекс лишился центрального ядра. Проектируемый храм предоставляет возможность собрать элементы комплекса воедино и «закрыть» провал в фронте зданий университета на улице Московской».
Наши современники из института «Саратовгражданпроект», возжаждавшие диалога с покойным Карлом Людвиговичем Мюфке, не поленились даже проиллюстрировать свои благородные намерения. Специального спиритического сеанса им для этого не потребовалось. Вместо этого авторы «рабочего проекта» вклеили в свое творение рисунок с изображением помпезного четырехэтажного здания, внешне напоминающего библиотеку Конгресса США. Рисунок имеет подпись, сохранившуюся, надо думать, с советских времен. Она гласит: «Проект фасада главного здания университета (неосуществленный) на правой половине Московской площади (ныне проспект Ленина, 158)». А над этим рисунком имеется еще одна, более свежая подпись, принадлежащая авторам рабочего проекта: «Стилистическое решение. Наследие К.Л. Мюфке».
Как известно, нынешняя улица Московская в советское время называлась проспектом Ленина. А по адресу проспект Ленина, 158 уже много десятилетий располагается военное учебное заведение. До войны здесь находилось пограничное училище, в настоящее время это – Саратовский Краснознаменный институт внутренних войск МВД России. Возможно, архитектор Карл Мюфке когда-то и мечтал, чтобы корпуса его главного детища – Саратовского университета – располагались по обе стороны нынешней Московской. Однако все сложилось так, как сложилось. Так что на месте так и не построенного Мюфке «главного здания университета» сегодня стоит здание постройки 30-х годов с барельефом Дзержинского на фасаде. Следовательно, никакой необходимости в «закрывании провала» не существует по причине отсутствия этого самого провала. А декларировать в качестве своей творческой задачи намерение собрать воедино элементы архитектурного комплекса, созданного К.Л. Мюфке столетие назад и объявленного объектом культурного наследия федерального значения, на мой взгляд, верх наглости и цинизма. Впрочем, нет худа без добра. После знакомства с приведенным выше текстом обоснования от «Саратовгражданпроекта» начинаешь лучше понимать психологию и мотивацию людей, способных «замахнуться на Вильяма нашего Шекспира».
(продолжение следует)
Подпишись на наш Telegram-канал. В нем мы публикуем главное из жизни Саратова и области с комментариями
Теги:
